Сравните Василису Егоровну и Машу из романа "Капитанская дочка"

Среди тех немногих женских образов, которые встречаются в повести, наибольшее впечатление произвели на меня образы Василисы Егоровны Мироновой - жены капитана Миронова и ее дочери Маши Мироновой.

Что касается Василисы Егоровны, то в ее образе автор показал нам простую русскую женщину, хранительницу семейного очага и счастья, не забитую, не слабую, а самоотверженную и благородную, умеющую принять важное решение, и в тоже время по-женски любознательную, проницательную и смекалистую.

С Василисой Егоровной мы знакомимся одновременно с главным героем повести Петром Гриневым. И так же, как и он, оказываемся смущены и удивлены видом жены коменданта: "У окна сидела старушка в телогрейке и с платком на голове. Она разматывала нитки ... ". И внешность, и одежда, и занятие Василисы Егоровны не соответствовали ее положению жены коменданта. Этим автор, на мой взгляд, подчеркивал происхождение Василисы Егоровны из народа. На это же указывала и речь ее, насыщенная пословицами, и обращение к Гриневу: "Прошу любить и жаловать. Садись, батюшка". Мужа своего Василиса Егоровна уважала, называла его и в глаза и за глаза по имени и отчеству. Но, как и всякая сильная женщина, чувствовала над ним превосходство.

До прихода Пугачева Василиса Егоровна казалась мне этакой проворной русской старушенцией, крепко держащей в руках и дочь свою Машу, и слабовольного мужа (таким кажется мне в начале повести капитан Миронов), одинаково интересующейся солением огурцов и всеми делами, что происходили в крепости. Из-за всего этого Василиса Егоровна выглядела в моих глазах немного даже смехотворной. Совсем другой предстала передо мной старушка с приходом в крепость Пугачева. Навязчиво любопытствующая, занятая лишь домашними делами и хлопотами, Василиса Егоровна превратилась в самоотверженную, благородную женщину, готовую в тяжелую минуту разделить, если придется, трагическую участь своего мужа. Узнав, что крепость может оказаться в руках мятежников, Василиса Егоровна отказалась от предложения мужа укрыться у родственников в Оренбурге: " - Добро, - сказала комендантша, - так и быть, отправим Машу. А меня и во сне не проси: не поеду. Нечего мне под старость лет расставаться с тобой да искать одинокой могилы на чужой сторонке. Вместе жить, вместе и умирать". Разве не достойны уважения эти слова, и разве не достойна уважения жена, сказавшая их мужу?! Сказанное Василиса Егоровна подтвердила на деле: когда, повесив коменданта, казаки вытащили ее из дома "растрепанную и раздетую донага", Василиса Егоровна не стала просить пощады, а громко закричала: "Отпустите душу на покаяние. Отцы родные, отведите меня к Ивану Кузьмичу". Так вместе они и погибли.

Марья Ивановна, дочь Мироновых, оказалась достойной своих родителей. Она взяла у них самое лучшее: честность и благородство. Описывая Машу Миронову, невозможно не сравнить ее с другими пушкинскими героинями: Машей Троекуровой и Татьяной Лариной. В них много общего: все они выросли в уединении на лоне природы, всех их питала народная мудрость, однажды полюбив, каждая из них оставалась навсегда верной своему чувству. Только Маша Миронова, на мой взгляд, оказалась сильнее своих предшественниц, она, в отличие от них, не смирилась с тем, что уготовила ей судьба, а стала бороться за свое счастье. Прирожденные самоотверженность и благородство заставили девушку побороть робость и пойти искать заступничества у самой императрицы. Благодаря этому Маша Миронова оказалась счастливее других пушкинских героинь.