По "Евгений Онегин" цитаты которые касаются столичного и поместного дворянства

В романе "Евгений Онегин" Пушкин с замечательной полнотой раскрыл русскую жизнь столичного и поместного дворянства первой четверти XIX века. Перед глазами читателя живой картиной проходят надменный, роскошный Петербург, уютные деревенские усадьбы.

Типичные завсегдатаи петербургских салонов, в которых царят надменность, чопорность, холодность и скука. Эти люди живут но строгим правилам "благопристойного лицемерия", играя какую-нибудь роль. Их лица, как и живые чувства, скрыты бесстрастной маской. Это порождает пустоту мыслей, холодность сердец, зависть, сплетни, злобу. Яркими, сатирическими красками рисует Пушкин портрет московского барства:

Но в них не видно перемены,

Все в них на старый образец:

У матушки княжны Елены

Вce тот же тюлевый чепец;

Все белится Лукерья Львовна,

Все то же лжет Любовь Петровна,

Иван Петрович так же скуп ...

Все это создает ощущение застойности жизни, которая остановилась в своем развитии. Естественно, здесь ведутся пустые, бессодержательные разговоры.

Неоднозначно отношение автора к провинциальным помещикам, к которым принадлеяеит семейство Лариных. Описание их уклада жизни, привычек, нравов, занятий проникнуто мягким, добродушным юмором.

Они хранили в жизни мирной

Привычки мирной старины;

У них на масленице жирной

Водились русские блины;

Два раза в год они говели,

Любили круглые качели,

Подблюдны песни, хоровод.

Авторскую симпатию вызывают простота и естественность их поведения, близость к народным обычаям. Но автор вовсе не идеализирует патриархальный мир деревенских помещиков. Наоборот, именно для этого круга определяющей чертой становится ужасная примитивность интересов.

Вошел: и пробка в потолок, Вина кометы брызнул ток; Пред ним roast-beef * окровавленный (*-ростбиф) И трюфли, роскошь юных лет, Французской кухни лучший цвет, И Страсбурга пирог нетленный Меж сыром лимбургским живым И ананасом золотым. У всех состоятельных дворян имеется целый штат прислуги, лакеи, кучера и т. д.:

Еще усталые лакеи На шубах у подъезда спят; [ ... ] И кучера, вокруг огней, Бранят господ и бьют в ладони.