Начало творческого пути Платонова, кратко

Творческий дебют Платонова в Москве: сборники "Епифанские шлюзы" (1927) и "Сокровенный человек" (1928). Путь к первой книге начался для Платонова с переезда в Москву в июне 1926 г. (на кратковременную работу в ЦК Союза сельского хозяйства), обращения в редакцию "Красной нови" (журнал еще редактировал А. К. Воронский), наконец, предложения издательства "Молодая гвардия" издать "Избранное" (безусловно, это было сделано по инициативе Г. 3. Литвина-Молотова, ставшего председателем правления издательства).

Книга "Епифанские шлюзы" (по названию повести из эпохи Петра I о несчастном строителе шлюзов англичанине Бертране Перри) вышла, и в октябре 1927 г. ее заметил М. Горький: " ... русских "молодых" читаю более охотно, даже с жадностью. Удивительное разнообразие типов у нас и хорошая дерзость. Понравились мне - за этот год - Андрей Платонов, Заяицкий, Фадеев, Олеша".

Творческая дерзость Андрея Платонова была исключительно яркой и разнонаправленной. В те годы всех писателей влекла к себе тема распрямления, взлета "маленького человека" в революции, его политического просветления, морального расцвета. Многие стремились показать, что благодаря революции действительно "кто был ничем, тот стал всем". "Маленький человек", как правило, "вырастал" в сражениях, в сабельных походах. Это был "человек с ружьем" (Н. Погодин), матрос с бомбами у пояса, ликующая пулеметчица, наконец, Марютка ("Сорок первый" Б. Лавренева), бездумно растившая счет убиваемых. Герой возвеличивался чаще всего событиями, часто оставаясь внутренне малоподвижным, душевно однообразным. Шинель и ружье заранее возвышали его над поэтом-витией, попом, "жалким" интеллигентом. Александр Серафимович, автор "Железного потока", вспоминая беседу с Артемом Веселым, - его талант он ценил, называл, как и молодого Шолохова, "орленком-ореликом" - рассказал позднее, как горделиво ответил этот пулеметчик на предсказание "дальше меня полетишь":

"Обязан, - загремел Артем. - Чай, мой класс восходящий. Мы Октябрем рождены ... "

Андрей Платонов не ссылался на свой восходящий класс, но в повести "Ямская слобода" - она вошла в "Епифанские шлюзы" - представил действительно восходящего из самых низов бытия героя. Главный герой повести - сирота-поденщик Филат, вечный раб у бывших ямщиков в слободе. Он унижен в былой жизни до предела. Мещане слободы, насмешливо говорящие про Филата: "Наш Филатка - всей слободе заплатка", - даже услуги ассенизатора Понтия, чистильщика отхожих ям, самого богатого человека в слободе, отвергают: "Ты насчет ямы, Понтий? Теперча не нужно: Филат намедни горстями по лопухам все расплескал! Хо-хо, Филат жуток на расправу!"

Казалось бы, под рукой Платонова - готовый конфликт богатства и бедности, схема классовой борьбы. И вот-вот начнется желанная - в представлении былого романтика красной бури - гражданская война в масштабе слободы, начнется кровавый праздник мести угнетенного, униженного Филата! Однако писатель уже обладал иным зрением, видел, что сделать из Филата борца со старым миром, с Богом и т. п. не так-то просто, если следовать правде жизни и более человечному представлению о самой революции.