Какая цель стиха зимний вечер

Первая часть целиком посвящена вьюге (или, как называет её автор, буре). Сколько разных оттенков использует для её описания поэт! Он не довольствуется обычными словами: "выла вьюга", - он нашёл яркие зрительные и слуховые образы. Вот какие у него зрительные впечатления: небо покрыто мглою, неистовый ветер крутит в поле снежные вихри. Слух автора различает множество оттенков: то завывание дикого зверя (наверное, волка), то плач ребенка, то шорох соломенной крыши, то стук в окошко заблудившегося Путника. Вся первая часть наполнена разнообразными движениями вьюги. Это достигнуто использованием многочисленных глаголов: буря "кроет небо", "крутит вихри", "плачет", "воет", "шуршит соломой", "стучит в окошко". В этой части поэт использует звукоподражание: завывание метели имитируют часто встречающиеся звуки у, р: (буря, вихри, зверь). Ударение в словах падает преимущественно на звуки а или о - это тоже прекрасно передаёт завывание вьюги.

Вторая и третья части стихотворения целиком обращены к няне, к "доброй подружке". Они вдвоём в занесённом снегом доме, их душевное состояние очень похоже. Вопрос: "Что же ты, моя старушка, / Приумолкла у окна? " - лирический герой, наверное, мог бы обратить и к себе. Поэт высказывает различные предположения, почему няне грустно: Или бури завываньемТы, мой друг, утомлена, Или дремлешь под жужжаньемСвоего веретена?

Мы видим противостояние мира внешнего и внутреннего - мира бушующей стихии и мира "ветхойлачужки". Образ "ветхой лачужки" или "хижины" был традиционен для русской поэзии 19 - начала 20 века. В творчестве Пушкина образ дома необыкновенно значителен. Дом для поэта - это такое место, где лирический герой защищён от всех ударов судьбы и любых невзгод. Внешний мир тёмен и холоден, в нём много дисгармонии: буря плачет и завывает, как зверь, наверное, пытаясь проникнуть в дом. Может быть, буря - не только явление природы? Может быть, дерзкое и злобное кружение метели за окном - образ судьбы, обрекающей поэта на одиночество? Но не в характере Пушкина предаваться печали. И хотя дом - всего лишь "ветхая лачужка",